Имя Пигли: Пересмотр случая Винникотта в свете нескольких бесед со взрослой "Габриэль"
В преддверии семинара «Ужин с Пиглей», в качестве «аперитива», публикуем отрывок работы Деборы Анны Люпниц «Имя Пигли: Пересмотр случая Винникотта в свете нескольких бесед со взрослой «Габриэль»
Опубликованная в 1977 году, книга Винникотта «Пигля» до сих пор преподается на курсах по всему миру и никогда не выходила из печати. Его поклонниками являются не только детские аналитики. Философ Марта Нуссбаум (MarthaNussbaum) назвала эту работу “одним из замечательных примеров в английской литературе, когда взрослый входит в дикий, полный конфликтов мир маленького ребенка” (2003, стр. 159). Автор графических мемуаров-бестселлеров Элисон Бекдель (Alison Bechdel), которая представила Винникотта непрофессиональным читателям в книге "Ты моя мама?" размышляет: “Мне любопытно, могла ли "Габриэль" написать о своем анализе с Винникоттом … Может быть, это лечение было настолько эффективным, что ей не было необходимости писать об этом. Она, вероятно, просто где-то живет своей жизнью” (2012, стр. 156). Иллюстрацией к данной публикации является одна из замечательных картинок, сделанных Бекдель к своему роману в комиксах.
Бекдель не единственный читатель, настолько очарованный “Пиглей”, что задается вопросом, что стало со взрослой героиней. Через сорок лет после публикации книги я предлагаю пересмотреть этот случай в свете моего общения в период с 2015 года по настоящее время со взрослой Габриэль, как ее на самом деле зовут. Она действительно все это время "жила своей жизнью" как психодинамический психотерапевт в Лондоне. Весной 2015 года я написала письмо терапевту из Лондона, похвалив ее за прекрасную статью о психоаналитической работе с бездомными и другими социально изолированными взрослыми людьми. Я рассказала ей об IFA (Инсайт для Всех), моей группе аналитиков, работающих с бездомными и бывшими бездомными в Филадельфии (Luepnitz, 2015). Затем она прочитала мои статьи, в том числе: "Мышление в пространстве между Винникоттом и Лаканом" (Luepnitz, 2009).
В письме от 11 июля 2015 года лондонский терапевт, о котором идет речь, написала мне, что она оценила то, что она назвала “диалогом Винникотта-Лакана”, и добавила следующее: Я надеюсь, Вы не возражаете, если я добавлю небольшую личную ассоциацию к вашему обсуждению "происхождения имени" и пренебрежения историей, что является традицией Независимой Группы… Я была ребенком - пациентом Винникотта по прозвищу "Пигля"…
Мы продолжали переписываться в течение года и договорились встретиться во время моей следующей поездки в Лондон. Она сообщила мне, что не помнит о лечении, но подчеркнула: "...я очень тосковала по тому времени, когда можно было бы вести активную, искреннюю современную дискуссию о некоторых вопросах, которые поднимает "Пигля" (письмо, 9/16/15). Позже она добавила: "...моя семья была обеспокоена и искала решение проблем, отправив ребенка на лечение - но это не решило всех проблем!". (письмо, 1/11/16). Моей целью было выяснить, что бы она хотела, чтобы узнали будущие читатели.
Вот как Дебора Люпниц описывает встречу с Габриэль:
Габриэль - стройная женщина 50 лет с густыми серебристыми волосами и темными выразительными глазами. У нее чистый, звонкий голос, теплый, благородный смех и непритязательная уверенность в себе. После нашей встречи за ужином, во время которого мы говорили о нашей работе с бездомными, мы еще несколько раз встречались в ее доме на юге Лондона, который она делит со своим 20-летним партнером, архитектором.
Я спросила, когда она прочитала «Пиглю» в первый раз.
Габриель: Мне было 20 лет... Я помню, как чувствовала себя глубоко оторванной от всего этого! Я не узнавала себя. Автор: Это как будто о какой-то другой маленькой девочке, но не о Вас? Г: Да. А: Есть ли у вас хотя бы проблеск воспоминаний об этом? Г: Это хорошо сказано: проблеск воспоминаний. Я помню обувь... и полки.
До того, как стать психотерапевтом, Габриэль была социальным работником, и в отличие от других людей из своей когорты, которые отвергали психоаналитическое мышление, она проявляла интерес к нему. Она продолжает использовать идеи Винникотта в своей клинической работе и ни в коем случае не отказывается от понятия "лечение по требованию", особенно в работе с заключенными и бездомными мужчинами и женщинами, которым она посвятила большую часть своей профессиональной жизни. "Моя работа в [благотворительной организации по оказанию помощи бездомным] оставила у меня ощущение, что приход на каждую сессию – это неоценимый признак силы Эго, причем со стороны обоих участников!" (письмо 8/15/16).
Габриэль немного обеспокоена тем, что работы Винникотта могут быть забыты следующим поколением; она очень обрадовалась, узнав, что он остается чрезвычайно популярным в Соединенных Штатах. Американские студенты восхищаются Винникоттом, который сидит, скрестив ноги, с Пиглей и надувает губы, к ее большому удовольствию: “Я хочу быть единственным ребенком! … Должен ли я сердиться?” (стр. 29). Однако тех же самых молодых терапевтов часто отталкивают его кляйнианские интерпретации, и они удивляются, как дети могут их использовать. Например, на 12-й консультации, когда она жадно вынимает начинку из собаки, Винникотт интерпретирует это следующим образом: Когда ты любишь меня, тебе хочется съесть мою пи-пи. (стр. 156)
Я спросила Габриэль, есть ли у нее ощущение, что эти “вызывающие тревогу” интерпретации, как их называет Ривз (Reeves 2015a), затруднили ей восприятие случая при первом чтении. Г: Нет, у меня совсем не было такого ощущения… У меня уже сложилось твердое мнение, что дети много думают о сексе и ощущают секс. Так что для него казалось совершенно естественным говорить об этих вещах. Я имею в виду "секс" в более широком смысле: Кто я такой? Кому я принадлежу? И еще: Кто меня съест, и кого я съем?
В одном из первых писем Габриэль ясно дала понять, что она сохранила свою личность как пациентки Винникотта почти в полной тайне. Она сказала, что в течение многих лет, будучи Пиглей, она была объектом "благоговейного внимания" со стороны тех немногих, кто знал об этом. Однако, по ее словам, она также испытывала определенное смущение, поскольку многие ее сокурсники осуждали патриархальные взгляды Винникотта и тот факт, что он смотрел сквозь пальцы на проступки Масуда Хана (Hopkins, 2006). Из-за этого считалось неприличным быть пациенткой этого человека в любом случае. Она затронула еще один источник дискомфорта в связи с этим случаем, которого я не ожидала.
Г: Но более всего мне было неприятно - это то, на что никто не обратил внимания, а именно – то, что здесь имеет место массовый расистский дискурс. Не думаю, что я имела в виду "черный" как расовый термин, но у меня [как у Пигли] он ассоциируется с чем-то плохим и пугающим.
Ее родители говорят Винникотту, что Пигля боится не только черной мамы, но и самой стать черной и черных людей. Для маленьких детей отсутствующий объект по определению является плохим/ преследующим объектом, а темная комната превращает присутствие в отсутствие. Габриэль согласилась с тем, что "плохое" и "черное" могут быть связаны на уровне психики, но для молодого социального работника это, тем не менее, было источником дискомфорта.
Г: Воспоминание, которое у меня действительно осталось после чтения текста в мои 20 лет, вызывает беспокойство по поводу того, не восприняла ли я плохое значение слова "черный" в связи с расистскими дискуссиями в Великобритании в 1960-х годах. Я помню, как тогда сказала себе: все в порядке; это Царица Ночи из “Волшебной флейты», которая является пугающим персонажем. Мы много слушали его, когда я была маленькой! ……. Я спросила, есть ли у нее какие-либо ассоциации с выдуманным словом "бабака".
Г: Да. Баба-Яга. Я думаю, это означает "ведьма". И я знала о Бабе-Яге в том возрасте. Баба-Яга - это ведьма по-русски. Баба Яга занимает центральное место в славянском фольклоре. Она может быть, как полезной, так и вредной, она летает в ступе и орудует метлой, наводя на мысль о фаллической матери. Это перекликается с тем, что Пигля говорит своей матери после 10-й консультации, что она воображает, что у мамы “длинная пи-пи”. Когда ее спрашивают, где бы мама взяла свою длинную пи-пи, она отвечает: “От папы". И где он его взял? “От его учеников", отвечает Пигля (стр. 133). Этот отрывок привел лаканианского аналитика Эрика Лорана (EricLaurent,1981) к выводу о том, что этот проницательный ребенок, похоже, интуитивно понимает разницу между пенисом и фаллосом - последний не является биологической данностью, а означает символ, который может передаваться.
…Габриэль никогда, будучи взрослой, не слышала голоса Дональда Винникотта. Я предложила ей прослушать диск с записью его лекции на канале Би-би-си в 1949 году под названием "Мир в малых дозах". Хотя она была рада услышать его, и ее лицо светилось, когда она слушала, но его голос был ей не знаком. Она ответила с характерным юмором.
Г: Я понимаю, что люди имеют в виду, говоря, что его голос был высоким. Он слегка гнусавый. Он говорит, как Королева. А: Некоторые говорят, что он звучал женственно. Г: “Женоподобно, манерно”, - сказала бы я. А: Вы имеете в виду, как у геев? Г: ...Определенный вид геев. Квентин Крисп....
ГОЛОС ВИННИКОТТА: Когда ребенок 2 или 3 лет говорит: "Я хочу летать, как птица", мы не говорим: «Дети не летают!» Мы поднимаем их вверх и раскачиваем... А: О чем вы думаете? Г: У него голос высокий, но не высокий-высокий; он разговорный. Я подумала, что он мог бы быть более официальным. А: Но он обращается к матерям. Г: Не имеет значения. Если говорить о передачах во время войны: они были нравоучительными. А в этом есть определенная степень интимности. Это не [Здесь она подражает тону сержанта-инструктора]: "РЕБЕНКА НУЖНО БУДЕТ ДЕРЖАТЬ НАД ГОЛОВОЙ, ЧТОБЫ СОЗДАТЬ ИЛЛЮЗИЮ, ЧТО ОН МОЖЕТ ЛЕТАТЬ!" [Громкий смех] ГОЛОС ВИННИКОТТА: "Мать добивается успеха не потому, что она умна, как философ, а из-за любви, которую она испытывает к своему собственному ребенку". Г: [громко смеется] О, этот ужасающий сексизм! Это сразу заставляет меня задуматься: а как же моя мама, которая изучала философию и стала матерью! … Я думаю, что в наши дни он был бы менее сексистским. Винникотт советовал женщинам расслабиться и доверять своим инстинктам. Г: Да, поэтому неудивительно, что он придумал "лечение по требованию". "Кормление по требованию" было очень популярно в то время, когда я родилась, а теперь все пошло по-другому. Теперь говорят: детям нужно расписание, чтобы вы могли отдать их в ясли. Винникотт поддерживал веру Руссо в "природу" - концепцию, которую каждая культура определяет в соответствии со своими потребностями. Г: И политика полностью стирается, не так ли? “СЕГОДНЯ ЕСТЕСТВЕННЫМ ЯВЛЯЕТСЯ ТО, ЧТО...” (Снова смех.) Не только у ее матери, но и у бабушки были интеллектуальные амбиции. Г: Элис начала учиться на архитектора, и, видимо, история такова, что мой дедушка, который был на 20 лет старше и только познакомился с ней, запретил ей и сказал, что это не подходит для женщины, о чем мне всегда рассказывали скорее с большим весельем, чем с возмущением. Д: Ваша мать не чувствовала возмущения по этому поводу? Г: Нет, “любимый отец” гасил это возмущение.… Моя мать очень сильно завидовала своему младшему брату по другой очень веской причине. Если бы они остались в Чехословакии, он унаследовал бы все, а ее выдали бы замуж. Габриэль говорила, что соперничество ее матери с братом выражалось не в боязливости, как у Пигли, а исключительно в "озорстве". За это в возрасте 6 или 7 лет ее отправили на консультацию к Анне Фрейд в Вену, когда семья еще жила в Чехословакии. Г: Мама говорила, что была очень разочарована, когда Анна Фрейд сказала, что с ней все в порядке!
Таким образом, Габриэль стала вторым поколением детей в семье, отправленных на анализ (причем также к великому человеку).
Прослушав трансляцию BBC до и после интервью, автор описал бы голос Винникотта как "уважительный" и "привлекательный", но не "интимный". Конечно, только одна из нас имела опыт сидения на полу и игры с ним. Вполне вероятно, что Габриэль услышала интимность в его записанном голосе, основываясь на своих воспоминаниях.